Дилетант галактических войн - Страница 34

Шерр, чуть прищурившись, вгляделся в изображение и, ловко чиркнув пальцем по сенсорному экрану, увеличил изображение.

— Гляньте-ка сюда. Видите, здесь опознавательные знаки, но разобрать я их не могу. Похоже, что мы сейчас видим предел разрешения нашей аппаратуры.

— Ближе эсминцам подходить опасно…

— Война вообще опасная штука. Адмирал, — в голосе Шерра зазвенел металл, — отдайте приказ на эсминцы, пусть подойдут поближе.

Шерр вспоминал о своих правах руководителя всей этой авантюры не то чтобы часто, но всегда в тему. Пять минут спустя один из эсминцев, сблизившись с флотом Диктатора на опасно малую дистанцию, передал изображение непонятного корабля крупным планом и сразу же отскочил. Поле полем, но вблизи его элементарно могли обнаружить по инверсионному следу, оставляемому в космосе гравитационным двигателем, — он комкал пространство, как бумагу, и это вполне могли засечь даже слабенькие детекторы противника.

Однако пронесло — очевидно, в походе не предусматривался основательный режим безопасности, как в зоне боевых действий. Да и вряд ли Диктатор всерьёз чего-то опасался. Ну, прервалась связь с передовой эскадрой, не вышла она вовремя на связь — ну и что? Все, что угодно, может быть, от потери корабля-ретранслятора до перегоревшего транзистора на его передающей антенне. А то и просто гравитационный шторм прошёл, связь после этого всегда неустойчивая. В то, что кто-то может ему реально угрожать, Диктатор, похоже, совершенно не верил. А зря, батенька, зря, не так уж много лет вы не знали поражений, но уже забыли, что всё на свете имеет свойство кончаться.

Шерр увеличил изображение до упора. Странно. Убегающий квадрат, псевдоматематическая фигура. И что?

Похоже, такой вопрос возник разом у всех. Шерр потёр лоб, пробежал пальцами по возникшей перед ним виртуальной клавиатуре…

— Что-то мне это напоминает, — не слишком уверенно сказал он. — Что-то не слишком приятное. Но в основных базах данных корабля его нет, там только то, что требуется для сиюминутных нужд. Потом покопаюсь в архивах…

— Копайся-копайся, — откликнулся Ковалёв, задумчиво рассматривая вражеский строй. — Эй, на «Стремительном»!

Командир эсминца, только что сделавшего съёмку, откликнулся моментально. Совсем молодой парень… Из бывших лётчиков. Во время учебного полёта потерпел аварию, лишился зрения. Жена ушла сразу — зачем ей муж-калека? Тихо спивался. Сейчас он был здоров как бык и очень хорошо знал, кому этим обязан.

Ковалёв в двух словах объяснил ему задачу и прервал связь. Можно было не сомневаться, что как минимум один из непонятных кораблей к концу боя будет взят в качестве трофея. Остальные командиры, активно согласовывающие сейчас между собой цели, сделали себе пометку, в какую из них не стоило стрелять.

— А не поторопились ли мы?

Все удивлённо обернулись на реплику. Шурманов поёжился под недоуменными взглядами, но долго смущаться он не привык.

— Я говорю, не торопимся ли мы? Мы неплохо представляем, на что способно большинство из этих кораблей, но вот это трио меня очень смущает. Вдруг они окажутся эсминцу не по зубам? Давайте лучше расстреляем их. Тогда и риску меньше, и будет что исследовать…

— Ага, щас! — Руководитель научной группы, на Земле неудачливый аспирант, а здесь пыжащийся от осознания собственной важности гений-одиночка (он себя позиционировал именно так, остальные посмеивались про себя, но вслух парня не гнобили — дело своё он, надо признать, делал хорошо), воинственно упёр руки в бока. — После ваших методов остаётся только набор гаек. И что я по ним исследую? Удельный вес металлолома?

— Да хотя бы! Мы и так рискуем людьми, нашими людьми, заметь…

— Так давайте проведём переговоры. Они же разумные люди, должны понимать…

— Проф, ты вроде умный-умный, но иногда такой дурак, — осадил его Ковалёв. — Мы чем, по-твоему, занимаемся? Мы к переговорам как раз и готовимся. А самый весомый аргумент в переговорах — это девять на шестнадцать или, на худой конец, восемь на пятнадцать. Поэтому, если захватывать эту жестянку будет слишком опасно, ты займешься сбором гаек. Но думаю, обойдёмся без этого — наши эсминцы они не засекли, а значит, техника у них примерно того же уровня, что и на остальных коробках.

Учёный хотел было возмущённо возразить, но, увидев улыбающиеся рожи офицеров, передумал, надулся и отошёл. Он был, конечно, дельным человеком, но иногда интеллигентские замашки здорово портили ему имидж. Хорошо, хоть делу не мешали.

Между тем, взглянув на обиженного интеллигента, Ковалёв вспомнил ещё об одном деле. Поэтому он раздал последние инструкции, разогнал народ по местам и, тронув Шерра за рукав, сделал ему знак следовать за собой и одновременно вызвал электрокар. Минут через пять они уже сидели в одном из трюмных помещений «Громовой звезды». Очень малопосещаемом и в то же время очень важном. Важном настолько, что о его истинном предназначении догадывались единицы.

Человек, который сидел перед ними, выглядел подавленным, чему очень способствовали здоровенные фингалы под глазами. Когда его брали, он попытался оказать сопротивление. Безуспешно, конечно, правда, против обычных десантников, даже в полной боевой броне, он имел бы неплохие шансы, но брать его пришли четверо суперов, так что ни отбиться, ни сбежать он не сумел.

— Ну что, чухонец, как тебе быть в шкуре раскрытого агента? — вместо приветствия, спросил его Ковалёв.

Скованный усиленными титановыми наручниками шпион презрительно отвернулся. Ковалёва, впрочем, его презрение мало волновало.